Об этом храме, который находится в одном из райцентров Запорожской области, упоминает в своих мемуарах, вспоминая события зимы-весны 1944 года, летчик-истребитель, трижды Герой Советского Союза маршал авиации Александр Покрышкин, называя его… «ветхой церквушкой»:
«Я снял квартиру в центре села, во второй хате от церквушки, навевавшей своим ветхим видом тоску».
А я возле этой церквушки был… в двухтысячные годы. От нее тогда одни стены оставались. И то – частично. Получается, мелькнула у меня мысль, маршал представления не имел о настоящей ветхости)
Как храм Божий, церковь та еще в середине 60-х перестала существовать. Вот ведь как с ней получилось: фашисты не тронули ее, а когда отходили из села, зашли в нее помолиться — перед дальним бегством, значит [говорят, эсэсовская часть стояла в том конце села], а коммунисты, через двадцать лет после Победы, разрушили святыню. И в кого, интересно, уродились мы такими недоумками?
Когда я был в тех местах, разрушенную церквушку посещала лишь… помнившая Покрышкина бабушка Катерина Семик: до центра-то, где действовал по-современному обустроенный храм, далеко в ее годы было добираться. Вот и ходила она общаться со Всевышним туда, где службу, по поверьям, правят ангелы, — раз люди храм покинули. Я тоже заглянул в него и удивился увиденному: в алтарной части на меня с иконы [не иначе как чудом сохранившейся!] строго взглянули Иисус, восседающий на троне, Иоанн Креститель и Матерь Божия. Очень неловко мне стало от их пристальных взглядов. Подумалось даже, что именно меня Христос и его святое окружение подозревают в доведении до запустения и разрухи храма сего.
А в сознании тут же всплыла история, услышанная от бабушки Катерины:
«В страстную пятницу, перед пасхой 1944 года, в церковь забрели четыре подвыпивших летчика. И стали за батюшкой шаг в шаг следовать — дурачились. «Сыночки, — просит их оказавшаяся тут же пожилая сельчанка, — не творите грех, образумьтесь». А один из летчиков бросает ей: «Бабушка, Бог и я — мы с ним друзья. Он на небесах и я на небесах».
— Батюшка как на них отреагировал? — поинтересовался у Екатерины Степановны.
— Не злобливо. «Пусть ходят», — говорит. Добрым человеком был. К служивым снисходительно относился – у самого сын офицером воевал. А вот когда слух о церковных хождениях летчиков до Покрышкина дошел – а он у них был командиром, ох, как разозлился он! Ох, как выдал озорникам. На всю жизнь, наверное, запомнили».
А еще я у Екатерины Степановны полюбопытствовал тогда, где, мол, вторая хата от церквушки находится, в которой Покрышкин остановился, коль ваша – первая?
«Не сохранилась она, — ответила словоохотливая собеседница. — Развалины только от нее остались».
*
Владимир ШАК
Фото Сергея ТОМКО
