Запорожье в 1858 году: «Поговорим об Александровске, этом жалком городишке»

Впечатления о городе за днепровскими порогами украинского писателя и этнографа Александра Афанасьева-Чужбинского

На Запорожье Александр Иванович побывал в 1858 году – в составе первой фольклорно-этнографической экспедиция на Днепровские пороги, организованной Киевским университетом. Увиденное он детально изложил в «Очерках Днепра», напечатанных в 1861 году. Третья и четвертая главы книги посвящены Кичкасу [и меннонитам, гостеприимно встретивших странника], селу Вознесенка, на месте которого теперь находится Вознесеновский район Запорожья [отметивший в январе 2020 года 81-ю годовщину своего основания] и Александровску – будущему славному граду Запорожскому. Опустив малозначимые детали из описания, у меня получился вот такой рассказ очевидца о запорожских местах 162-летней давности [в качестве уточнения: повествуя о центральном магазине Вознесенки, Александр Иванович имеет в виду… склад для зерна].

«Село Вознесенское довольно многолюдно, жители его занимаются преимущественно хлебопашеством; рыболовство ограничивается самым небольшим числом рыбаков, промышляющих рыбу почти только что для домашнего обихода. В этом селении замечателен казенный центральный хлебный магазин, корпуса которого издали придают Вознесенскому вид городка, раскинутого на полугоре.

Вознесенский центральный магазин построен с благою целью, которая до сих пор никак не могла осуществиться. Цель эта заключается в том, чтобы во время низких цен на хлеб скупать его в большом количестве и во время неурожая снабжать Екатеринославскую, Херсонскую губернии и Бессарабию, в которых оказался бы недостаток в продовольствии. Магазин выстроен в 1852 году, однако же, до сих пор не исполнял еще своего назначения, и неизвестно будет ли когда исполнять его, приняв во внимание имеющие открыться пути сообщения. Цель сама по себе очень хороша, но не была подвергнута основательному обсуждению, подкрепленному знанием местности.

Теперь поговорим об Александровске, этом в настоящее время жалком городишке, но которому скоро откроется широкое поприще. Находясь над Днепром, он никак не мог сделаться лучше порядочной деревни и, перебиваясь кое-как своей грошовой торговлей, подобно всем своим собратьям в Екатеринославской губернии, за исключением Ростова, не представляет ничего утешительного, даже для голодного путника. Он очень смахивает на Миргород, и если в нем нет постоянного озера, то, по крайней мере, существуют такие же великолепные постройки, как и в городе, имеющем, благодаря Гоголю, право на бессмертие. Улучшение Александровска, по-видимому, будет так быстро, что надо спешить представить настоящий его очерк, хотя в нем нет ровно ничего замечательного. Жалкий городишко этот, который, вероятно, через несколько лет будет иметь право обидеться за подобное название, расположен на левом берегу Днепра, от которого впрочем находится в близком расстоянии только в половодье. В конце его протекает река Московка, выходящая из степи, а за нею поселена меннонистская колотя Шенвизе. Как водится, в городке существует площадь, на которой стоит довольно большая деревянная церковь, и тут же помещается жалкий гостиный двор, состоящий из нескольких лавчонок, и базар, на котором продается кое-что съестное, преимущественно же белый хлеб дурного качества, а летом — плоды разного рода. Уездные присутственные места размещены в различных домишках, и нет ни одного порядочного строения. Почтовая контора занимает избу на конце города…

В городке, по обычаю, мертвая тишина, и почти никакой промышленности. В урочное время пройдут чиновники к должности и обратно, пробегут школьники, прошмыгнет где-нибудь сын Израиля, и без боязни ходят всевозможные животные, ища себе скудного пропитания. В гостином дворе почти никакого движения: сидельцы дремлют у лавочек, иногда за шашками, и к ним заходят покупатели более перед вечером, требуя кто свечку, кто четверку табаку, кто полфунта сахару. Впрочем, в погребе иногда слышатся шумные разговоры, звенит стекло и раздаются мотивы тех мелодий, которые свойственны горлу, достаточно омоченному соком крымского или бессарабского винограда. В одном доме слышатся даже звуки фортепьяно, но это в женском пансионе, где между прочими предметами преподаются и изящные искусства.

Лучшее здание в Александровске — острог, который, как говорят, наполняется большим числом колодников, потому что это огромный уезд. Из домов решительно нет замечательных, кроме того, который вблизи базарной площади стоит. Представляя развалины без окон, дом этот замечателен тем, что находится в опеке, под ведением которой дошел до такого плачевного состояния.

Гостиницы нет, а есть постоялый двор, который может предложить только овес и сено, но считает излишним приготовить что-нибудь для голодных проезжающих.

Несколько вывесок разбросано по городку, но вы на них читаете преимущественно названия присутственных мест. Проезжего поразит также одна особенность — на некоторых домиках шесты с небольшими флагами. Это остроумное изобретете откупщика расставлено над кабаками, чтобы желающие вкусить даров Бахуса не теряли попусту времени на необходимые расспросы.

В настоящее время в Александровске две лесных пристани купцов Захарьина и Ловягина, лежащие при впадении Московки в Днепр. Пристани эти снабжены разными сортами леса. Весною плоты и барки пристают к самому берегу, а летом Днепр остается саженях в двухстах. Пароходная пристань остается левее устья Московки.

Это настоящее Александровска, а будущее пророчит завидную долю. Компания железных дорог предназначила ему роль довольно важного пункта, а Русское общество пароходства и торговли придаст ему еще больше значение устройством пароходной пристани. В Александровск будет проходить дорога прямо от Огрени (пристань в нескольких верстах от Екатеринослава) и обойдет всю порожистую часть Днепра, так что теперь пороги неожиданно потеряют свой грозный характер для судоходства.

Итак, александровские пустыри будут скоро застроены, и можно смело сказать, что с той минуты, как раздадутся в нем свистки паровозов и пароходов, для него настанет новый акт, который в год-два заставит позабыть, что здесь недавно существовала жалкая пародия на город».

Чтобы проиллюстрировать, как были застроены александровские пустыри), я сделал фото двух зданий Вознесеновского района, которые мне больше всего нравятся [я прохожу мимо них каждый день]. Эти здания расположены напротив друг друга и являются… как бы отражением друг друга. Но это только так кажется: они различны – и внешне и, что самое главное, характером)

Владимир ШАК