Путешествие по Приазовью князя Сан-Донато: саранча и ногайцы

Начало — здесь:

Путешествие по Приазовью князя Сан-Донато: миражи и курганы

**

На второй день странствия по Приазовью автор книги «Путешествие в Южную Россию и Крым» сообщает: «Переехав через речку Токмак, падающую в озеро Молочное, мы прибыли в землю ногайских татар». На этом я, вспомнив карту, споткнулся: никак не мог понять,  где, в каком месте экспедиция Анатолия Демидова переехала реку Токмак [или Токмачку]. Но потом до меня дошло: не говорившему по-русски путешественнику не понравилось название реки Молочная, которая как раз и впадает в Молочное озере (лиман) и он использовал более звучное название Токмак, как условно Молочную можно называть в ее верховье – до слияния Токмачки с Чингулом.

Ну, а далее мне было все понятно: «В этих обширных долинах, где начали местами появляться следы возделывания почвы, я в первый раз видел саранчу. Представьте себе целую живую тучу, пожирающую все растительное в тех местах, где она опустится. Этих прожорливых насекомых так много, что незаметно между ними ни малейшего уменьшения, несмотря на огромные стаи разных птиц, которые с жадностью поедают их.

Ногайск есть главный город страны, населенной кочевым племенем, не совсем еще привыкшим к оседлой жизни, что доказывается и постройкой домов в этом городе. Главные материалы, употребляемые здесь на постройку, состоят из глины и соломы. Сломайте мечеть, базар и несколько бедных лавок, и от города останется жалкая деревня.

История этого города так нова, что ее можно рассказать в немногих словах. В конце прошлого столетия, когда императрица Екатерина помышляла о заселении южных областей России, в степях астраханских кочевала многочисленная орда татар, состоявшая из чистых потомков тех племен, которые следовали за победоносными знаменами Чингисхана. Правительство, даровав этим людям некоторые льготы, привлекло их в страну, которую они и теперь занимают. И они поселились здесь в числе тридцати тысяч человек. Но кочевые склонности их всегда снова проявлялись, так что эти татары нередко были в тягость соседним с ними жителям.

Один французский эмигрант, граф Мезон, решил приучить этих людей к гражданской, оседлой жизни. При этом он действовал с таким терпением и искусством, что успел из блуждающих сынов степи сделать трудолюбивых поселенцев. Он научил их возделывать землю, которая ждет здесь только рук для своей обработки, и земля эта щедро вознаградили труд их. Тогда развилась у ногайцев торговля, а при торговле образовалась промышленность, совершенно согласовавшаяся со склонностью ногайцев к странствиям. Каждый год после жатвы длинные обозы их отправлялись в Кафу и Керчь, нагруженные произведениями плодоносных равнин, заселенных ногайцами. Едва завидите вы вдали цепь ногайских телег, как уже ветром доносится до вас несносный скрип колес. Телеги эти делаются обыкновенно только из дерева и в устройство их не входит ни куска железа. Их везут верблюды величины истинно громадной. Ногайцы любят скрип своих телег и если кто-нибудь посоветует им смазать колеса, то они отвечают: «Зачем же? Шума не любят только воры».

И так Ногайск образовался среди простодушных земледельцев. Я уже заметил, что до сих пор город этот не достиг большого процветания: он сделался в новейшее время просто большой гостиницей для отважных армянских и караимских торговцев, которых встречаешь здесь повсюду.

Почтенный граф Мезон скончался незадолго перед нашим приездом. Мы видели дом, в котором он жил, и сады, им разведенные. К сожалению, относительно садоводства он не нашел в здешней стране многих подражателей. Как бы то ни было, благодеяния, оказанные им этому народу, принесут свой плод со временем. Ногайцы деятельны, смышлены, но и до сих пор еще страстно любят кочевую жизнь, доказывая этим, что действительно происходят от завоевательного племени, которое в продолжение нескольких столетий расхаживало по восточной Европе, сокрушая все на пути своем. Приучить это племя к покорности, доставить ему благосостояние – вот задача, которую должен был решить граф Мезон. И он решил ее удовлетворительно».

В качестве уточнения: Яков де Мезон, граф. Французский эмигрант; был принят на русскую службу в 1802 году. В 1808 году — по представлению герцога Ришелье, определен приставом ногайских орд и нес эту должность до 1822 года. Известен энергичными мерами по обращению ногайцев к оседлому образу жизни. Живя среди них, хорошо изучил быт этого народа и имел на ногайцев большое влияние. Умер в 1837 году [энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона]. Имение графа находилось в Крыму, неподалеку от Бахчисарая.

Ну, а теперь нам осталось догнать экспедицию Анатолия Демидова, уже добравшуюся до Мариуполя, о котором автор «Путешествий…» оставил вот такое замечание: «Мариуполь есть город портовый и торговый, особенно примечательный по чрезвычайно деятельности, в нем господствующей. В это место свозят из внутренних областей хлеб и нагружают на генуэзские корабли, которые еще не забыли дорогу к здешним берегам. На кораблях, приходящих из Италии в Мариуполь, доставляются… колониальные товары, которые Генуя получает от англичан».

Все, далее следует рассказ о Таганроге и он меня не заинтересовал.

Владимир ШАК

[В качестве иллюстрации: Анатолий Демидов; его книга о путешествии по Крыму и Приазовью]