О том, что гитлеровцы перешли границу СССР – в том числе и возле Бреста, в 4.00 22 июня 1941 года, знают, конечно же, все. Однако ничего не упускающая История сберегла и другой важный факт, относящийся ко временам Второй мировой войны: в обратном направлении граница СССР – в районе все того же Бреста, была пересечена бойцами Красной Армии через три года и один месяц: в 22.00 21 июля 1944 года. Причем пересек ее, выбив за пределы СССР фашистов, небольшой отряд пулеметчиков во главе с гвардии старшим лейтенантом Пантелеем Локтионовым, уроженцем Приазовья, работавшим до войны с немцами в отделении милиции города Бердянска.
Увы, причитавшуюся смельчаку, командовавшему в июле 1944 года пулеметной ротой 239-го гвардейского стрелкового полка 76-й гвардейской стрелковой дивизии, золотую звезду Героя ротный не получил: погиб в бою через несколько дней.
«Форсировал Западный Буг на плечах врага»
Заполняя 22 июля 1944-го представление к присвоению звания Героя Советского Союза гвардии старшему лейтенанту Пантелею Локтионову, родившемуся в 1919 году в селе Новотроицкое Мариупольского округа [ныне входит в состав Бердянского района], командир полка гвардии подполковник Максим Горб особо отметил: «Преследуя отходящего противника, полк встретил упорное сопротивление на Западном Буге – в районе населенного пункта Збунин [Брестский район Белоруссии]. Мастерским ведением огня, вырываясь вперед, командир пулеметной роты тов. Локтионов заставил противника в беспорядке, бросая обоз и вооружение, отступить на западный берег реки. Затем, выставив пулеметы к самой реке, не взирая на сильный огонь противника, расстреливал переправляющихся врагов». И далее следует важное уточнение: «Организовав прикрытие силами своей роты, с небольшой группой в 22.00 21 июля 1944 года первым перешел государственную границу СССР, форсировал Западный Буг на плечах врага и обеспечил переправу всего батальона при минимальных потерях».
Перевернув наградной лист, я увидел автограф и командира 76-й гвардейской дивизии гвардии генерал-майора Александра Кирсанова, заверившего представление о присвоении к геройскому званию. При этом генерал размашисто написал: «Один из храбрейших офицеров дивизии».
Воевал без глаза
А вот, что о гвардейце из Приазовья и его последнем дне жизни спустя годы рассказывал командир 239-го гвардейского полка Максим Горб – тот самый, который наградное представление на него заполнял: «В критический момент боя, когда более половины личного состава батальона было убито или ранено, когда все реже становился огонь наших стрелков и вовсе умолкли «максимы» Локтионова, эсэсовцы снова повалили в атаку. Но они рано торжествовали победу. Раненый Локтионов, напрягая последние силы, подполз к пулемету, расчет которого погиб, и открыл огонь по врагу. В этот момент Локтионов получил второе ранение. Товарищи после боя нашли у пулемета израненное пулями и осколками тело героя. Перед огневой позицией «максима» лежало свыше двух десятков убитых эсэсовцев…
Необычна судьба этого командира. Еще до прибытия в наш полк он был тяжело ранен [под Ростовом, – авт.], лишился глаза и был признан негодным к военной службе. Побывав после госпиталя в родных местах, Пантелей узнал страшную весть – почти все его родные погибли от рук фашистских палачей. Нелегко ему было после потери глаза вернуться на фронт, добиться назначения в линейную часть. А он добился и очень сердился, если замечал, что ему делают какие-то скидки или же проявляют жалость по отношению к нему.
Как-то на привале незадолго до выхода на Западный Буг пришел я в роту Локтионова. В подразделении нашел образцовый порядок. Поблагодарил ротного за хорошую службу, посоветовал отдохнуть, используя затишье перед боем.
Настроение у Локтионова было отличное. Улыбнувшись, он ответил:
– Вот освободим Европу и отдохнем!
Сказал он это так, словно ему предстояло сбегать к колодцу за водой, а не пройти с боями тысячи огненных верст.
Хорошо помню Локтионова в боях за освобождение Белоруссии. Тогда он командовал еще пулеметным взводом. Однажды взвод получил задание скрытно проникнуть в белорусское село Мосты и из засады обстрелять отходящих фашистов. Добраться до места засады было нелегко. Шли по болоту, с трудом вытаскивая из трясины ноги. «Успеть бы до рассвета», – беспокоился Локтионов. Только успели установить пулеметы – появились гитлеровцы. Взвод отлично выполнил боевую задачу – кинжальным огнем уничтожил несколько десятков фашистов.
Пулеметчики Локтионова гордились тем, что рота считалась в полку одной из лучших, а их командира всегда ставили в пример. Пулеметом ротный владел виртуозно, и никто не мог так, как он, во время стрельбы гармонично выбивать дробь: «точка – тире», «точка – тире». Ночью, во время затишья, вдруг на передовой раздавались необычные для слуха «точка – тире». Мы знали – это Локтионов проверяет свои «максимы».
В полку до конца войны, как легенду, рассказывали о последнем бое героя. Ему очень хотелось вернуться с победой домой. Вот что он написал матери 22 июля 1944 года: «Здравствуй, дорогая мама. Сообщаю, что я жив, здоров. Сегодня радостный день в моей жизни. После тяжелых наступательных боев мы наконец-то достигли Государственной границы СССР и перешли реку Буг. Бои продолжаются, надеюсь перенести все тяжести войны и вернуться к вам, мои дорогие». Это письмо мать Пантелея получила 29 июля, еще не зная, что ее сына уже два дня нет в живых».
Похоронен гвардеец-приазовец в Бресте на Гарнизонном кладбище. А 24 марта 1945 года ему было присвоено звание Героя Советского Союза. Посмертно.
*
Между прочим, в 2014 году бойцы дивизии Пантелея Локтионова, которая в послевоенные годы стала воздушно-десантной, принимали участие в аннексии Крыма. Это те самые «зеленые», будь они трижды прокляты, «человечки». Но это к слову.
Владимир ШАК
[На снимках: гвардии старший лейтенант Пантелей Локтионов; бюст героя в бердянском селе Новотроицкое]
