Сегодня, 26 декабря, исполнилось 120 лет со дня рождения погибшего на Соловках украинского поэта Евгения Плужника, которого запорожцы могут считать земляком
Вот, что записано о нем в учебнике «Українська література» за одиннадцатый класс:
«Евгения Плужника современники сравнивали с Павлом Тычиной и называли самым выдающимся среди художников национального возрождения. Украинскую поэзию он вознес до общеевропейского уровня, обогатив ее интеллектуализмом, философичностью и гуманизмом». Если перевести на нормальный язык эти казенные слова, сказанные будто бы не о тонком поэте-лирике, получим приблизительно следующее:
Евгений Плужник – один из самых выдающихся украинских поэтов двадцатого века, классик украинской литературы.
А ведь при жизни он успел опубликовать только два сборника стихов, в которых читатель, пожалуй, не найдет «ителлектуализма и гуманизма», зато обнаружит… мысли и чувства. И это при том, что Евгений Плужник, родившийся в Воронежской губернии 26 декабря 1898 года [в слободе Кантемировке Богучарского уезда], на украинском языке начал писать стихи… только оказавшись в Киеве, куда приехал – к сестре, в 1920 году.
После учебы в сельской школе, Евгений сначала поступает в Воронежскую гимназию, откуда его отчисляют за прогулы занятий; затем учится в Богучарской гимназии, из которой его выгоняют за участие в нелегальном социал-демократическом кружке. В третий раз гимназистом будущий поэт становится в Бердянске, в который, как и в теплое Азовское море, он влюбился сразу и навсегда.
Однако учеба в Бердянске продолжалась недолго: через год его вновь исключают. «После Воронежской я поступил в Бердянскую гимназию, где проучился всего один год, и меня оттуда исключили в основном за неуспеваемость», – сообщит 7 декабря 1934 года следователю НКВД арестованный как украинский националист и террорист Евгений Плужник [после убийства Кирова, энкавэдэшникам всюду мерещились террористы].
С 1921 года Евгений учится в Киевском музыкально-драматическом институте имени Николая Лысенко. Однако, несмотря на успехи в институте, был вынужден бросить учебу – его преследовала болезнь: туберкулез, унаследованный от матери.
С 1923 года Евгений работает в редакциях. Совместно с Валерьяном Пидмогильным составляет словарь «Фразеология делового языка», а вместе с Василием Атаманюком и Феликсом Якубовским – «Антологию украинской поэзии». И много пишет.
Он словно купается в украинском языке. И однажды его жена Галина Коваленко, в тайне от мужа, отнесла часть написанного им киевскому литературоведу Юрию Меженко, чтобы тот оценил.
«Появления такого поэта, – заявил литературовед, – можно ждать всю жизнь. И – не дождаться».
В 1926 году вышла из печати первая книга стихов Евгения Плужника [«Дні»], через год – вторая [«Рання осінь»]. Третий стихотворный сборник [«Рівновага»] увидел свет только в 1948 году. Причем за границей [в Украине его опубликовали в 1966 году].
В декабре 1934 года Евгения, очень страдавшего от туберкулеза, арестовали по надуманному обвинению в принадлежности к националистической террористической организации. Фактически тогда – после уничтожения голодом украинской деревни, коммунистический режим взялся за украинскую интеллигенцию, решив уничтожить и ее.
В марте 1935 года выездной Военной коллегией Верховного Суда СССР – вместе с Григорием Эпиком, Николаем Кулишом, Валерьяном Пидмогильным, Александром Ковинькой и другими украинскими писателями, Евгений Плужник был приговорен к расстрелу, позднее замененному ссылкой на десять лет Соловках. Там классик украинской литературы двадцатого столетия и умер от туберкулеза – 2 февраля 1936 года.
Похоронили его на лагерном кладбище; могила не сохранилась.
Реабилитирован в августе 1956 года.
В тему
Стихи Евгения Плужника – бердянца из Воронежской губернии:
Блакитний безум! Море підо мною
І небеса — куди не подивись!
І вже душа не хоче буть земною,
Закохана у несказанну вись!
Злітай, душе! І, мов нове світило,
Осяй глибини і простори ці!
І серед них… своє ж маленьке тіло
З бедекером в руці!
**
Ніч… а човен – як срібний птах!..
(Що слова, коли серце повне!)
…Не спіши, не лети по сяйних світах,
Мій малий ненадійний човне!
І над нами, й під нами горять світи…
І внизу, і вгорі глибини…
О, який же прекрасний ти,
Світе єдиний!
**
Річний пісок слідок ноги твоєї
І досі ще — для мене! — не заніс…
Тремтить ріка, і хилиться до неї
На тому березі ріденький ліс…
Не заблукають з хуторів лелеки,—
Хіба що вітер хмари нажене…
О друже мій єдиний, а далекий,
Який тут спокій стереже мене!
Немов поклала ти мені на груди
Долоні теплі, і спинилось все:
І почуття, і спогади, і люди,
І мертвий лист, що хвилями несе…
Немов ласкаві вересневі феї
Спинили час,— і всесвіт не тече…
І навіть цей слідок ноги твоєї
Вже не хвилює серця і очей…
Бо я дивлюсь і бачу: все навіки
На цій осінній лагідній землі,
І твій слідок малий — такий великий,
Що я тобі й сказати б не зумів.
Бывают стихи, отметил однажды кто-то из мудрых людей, при чтении которых возникает ощущение, что будто бы на белый мрамор льется тихий лунный свет. К стихам Евгения Плужника это сравнение стопроцентно подходит.
«Ніч… а човен – як срібний птах!»
Як срібний птах, плывущий в вечность…
**
Письмо жене, написанное в день, когда Евгению объявили, что расстрел ему заменен ссылкой:
«Галча моє! Це не дрібничка, що пишу я тобі чорнилом, але разом з тим – це величезну має вагу: я хочу, щоб надовго, на все своє й моє життя, зберегла цей лист – найрадісніший, вір мені, з усіх листів, що я коли-небудь писав тобі. Галю, ти ж знаєш, як рідко я радів і як багато треба для того, і от тепер, коли я пишу тобі, що сповнює мені груди почуття радости – так це значить, що сталося в моїм житті те, чому й ти разом зо мною – я знаю – радітимеш. У мене мало зараз потрібних слів – мені б тільки хотілося пригорнути тебе так міцно, щоб відчула ти всім єством твоїм, що пригортає тебе чоловік, у якого буяє життєва сила і в м’язах, і в серці, і в думках. Я пишу тобі, а надворі, за вікном, сонце – і мені, їй-богу, так важко стримати себе, щоб не скрикнути: яке хороше життя, яке прекрасне майбутнє в людини, що на це майбутнє має право! Я цілую тебе, рідна моя, і прошу: запам’ятай дату цього листа, як дату найкращого з моїх днів. 28.03.35 Твій Євген».
