Василий Кириллович Дяченко рассказчик был замечательный. Познакомила нас Наташа Бабенко: он был художник по миропониманию своему, член творческого об’единения «Колорит», участник выставок… Профессию его заводскую я уже и не назову. Но, выйдя на пенсию, он рисовал [учился этому после войны, заочно]. Как художника я его представлю. А пока представлю как рассказчика.
“Бомбить Запорожье начали уже на вторую неделю войны. И сразу все радиоприемники, которые были, «Суперы», забрали. А местная трансляция висела. Она тихо работала, но мы умудрились, нашли граммофонную трубу, прицепили, и звук был чудесный. И вот на вторую неделю войны слышим: «Внимание, внимание! По городу подан сигнал воздушной тревоги! Граждане, скрывайтесь в бомбоубежищах, щелях, не скрывайтесь на лестничных клетках и во дворах. Штаб гражданской обороны города».
И напротив дома, где магазин Когана, через проспект Энтузиастов (нынешний Металлургов) – дом кирпичной кладки, в этом доме было бомбоубежище, и мы туда побежали. Там у нас – домино, журналы – играйте, читайте.
Нас закрыли, а вентиляцию забыли включить. Хорошо, что налет был недолгий, 15 минут, а то мы бы задохнулись там… Первыми дети начали кричать, потом стали задыхаться старухи, все кричат, стучат, а они [военные] наверху – нас заперли и стоят, наблюдают, как наши прожекторами ловят самолет. Ну, самолеты улетели, нас открыли, так женщины напали на них… Ну что – ПВХО на нем, то есть противогаз, повязка – и он уже чин. И потом мать сказала: все, в бомбоубежище больше не пойдем, будем во дворе прятаться, в щели. Это такой блиндаж: 1,5 метра глубиной канава, а затем бревна, листы металлические, и метр земли. Там мы и прятались.
А плотину взорвали 18 августа. Сейчас доказывают, что в девять ночи, нет – взорвали ее днем. Войска там были еще наши – там они и остались. В том числе там остался мой брат двоюродный, Яков Кириллович. Здесь, на 14-м поселке стояла их воинская часть. Где сейчас цирк, был 14-й поселок, а 13-й – примерно где сейчас остановка «Доменная».
«Электромонтаж», «Доменная», потом «Днепроспецсталь» – 13-й, 13-бис и другие поселки.
Днем взорвали плотину. Почему знаю? Я уже говорил, что воды в городе не стало, а куда бежать по воду? Только к Днепру. А мы, мальчишки, знали все ходы и выходы через эту Дурную скалу. Она и сейчас называется Дурная скала. Дурная скала – где сейчас шлюз продолбили. Это ее разбили. И старый, и новый шлюзы – это все Дурная скала.
Значит, мы хватаем бутыля, ведра, графины – и быстренько за водой. Красноармейцы кричат: пацаны, куда вы? И матом. Да куда там. Мы – мимо цирка старого, через Парк металлургов, через поселок… И не добежали еще до Днепра, и вдруг – зашатало нас из стороны в сторону, а потом грохот, а потом мы падаем, и на нас камни, и все летит… и гул. Смотрим – плотина бурлит, бычки полетели, …которые ближе к турбинному залу.
Прибежали мы домой, говорим – плотину взорвали. Нам не верят – вы что? И тут какой-то офицер говорит: плотину взорвали. Взорвали потому, что надо было уничтожить турбинный зал, затопить потерны, по которым техника могла идти, и взорвали там, где глубина Днепра.
И понесло вниз – деревни потопило, баржи понесло, коровы плавали – рассказывали те, кто ниже жил.
А мы сидим и ждем, что же дальше? А пить-то хочется, а жара была сумасшедшая. И мы начали бить батареи. В них же вода. Но если б ума хватило – сделайте дыру и закройте. Нет – мы ведро набрали, остальное вытекло, и мы опять без воды”.
Продолжение следует.
Записала Инесса АТАМАНЧУК, фото из архива автора