19 ноября – особый день в нашей семье. Это — день памяти участницы Второй мировой войны Марии Украинченко (позывной — Украина), которая родилась 19 ноября 1918 года в Черниговской области¸ а умерла 18 августа 1990 года в Приморском крае. Это моя мама. С ее смертью за 33 года я так и не смирился. Все эти годы мне тяжко было ощущать себя сиротой…
*
Меня разбудил голос отца. Позвав меня, он что-то сказал и… исчез. Открыв глаза и, нащупав на полу под диваном очки, я посмотрел на электронные часы, стоявшие на журнальном столике возле книжной полки. Было 03.45. Еще не утро, но уже не ночь, подумал я. А что же мне во сне сказал отец? И до меня вдруг дошло, что: «Мать умерла».
Мать тяжело болела уже несколько месяцев. У нее была болезнь с коротким, как вскрик испуганного человека, названием, которая безжалостно забирает из жизни всех – и молодых, и старых. Три дня назад, позвонив с работы домой – в соседний райцентр, я узнал от отца, что матери медсестра колет обезбаливающие. Я проглотил подступивший к горлу ком, и что-то сказал отцу ободряющее – нашел такие слова.
Понимала ли мама, почему она теряет силы и из некогда цветущей женщины превращается в ее тень? Конечно, понимала – она ведь сама была медиком, прошла войну с немцами: спасала жизни бойцов во фронтовом медсанбате, за что была награждена орденом Красной Звезды. «Проявляла исключительную заботу и любовь к раненым», — напишет комбат в представлении к награждению орденом свою операционную сестру с очень звучной фамилией Украинченко. Маму мою, кстати, которая по документам была Марией со звучной фамилией Украинченко, по фамилии на фронте не называли – ей дали позывной, которым можно гордиться: Украина. «Украина, помоги», «Украина, принеси» и даже – «Украина, запевай»: у матери был красивый, сильный голос и она очень душевно исполняла народные песни. И вот, через 45 лет после окончания той страшной войны, через которую прошел и мой отец – он, к слову, был тяжело ранен при высадке морского десанта, наша Украина, моя мама, медленно умирала… угасала, как свеча.
Ровно в девять утра я вошел в свой редакторский кабинет и тут зазвенел телефон. Я снял трубку и услышал голос старшей сестры, которая жила неподалеку от отца и матери. Она сообщила мне то, что я уже знал от отца, явившегося мне во сне: «Володя, мама умерла». Сестра также попросила: «Приезжай побыстрее». «Когда это случилось?» — спросил, я и сестра ответила: «Рано утром, без пятнадцати четыре».
Я повесил трубку – у меня был настенный телефон, с кнопками для набора номера с внутренней стороны трубки, и подошел окну, соображая, как дальше действовать. Решение пришло сразу, как только я увидел стоящую почти под окном иномарку. Белую «Тойоту Короллу» я собирался покупать для редакции, а временно ее хозяин – моряк торгового флота, разрешил пользоваться ей, пока он ни вернется из очередного рейса. А я за это время должен был найти деньги на машину.
Путь домой мне предстоял ни большой, ни малый – около двухсот километров с двумя перевалами. Можно было, правда, один перевал – уже ближе к дому, объехать, но путь бы в таком случае удлинился километров на восемьдесят. Я решил одолеть оба перевала, помня, что через второй проложена обычная лесовозная дорога – не очень широкая, то есть. Вроде бы, она уже не эксплуатировалась по прямому назначению. Это меня вполне устраивало. Не будет на ней транспорта, значит.
Первую часть пути я одолел почти без задержек: остановился ненадолго только на первом перевале – выпил из родника воды, которая оказалась чуть голубоватого – небесного, цвета и имела небесный же вкус. И помчался вниз. Мне почему-то подумалось, что, если я очень быстро приеду, смогу что-нибудь изменить. Я не знал, что конкретно, но верил, что смогу. И я мчался. Даже ветер посторонился, пропуская меня. «Сумасшедший!» — крикнул он мне вслед, сдвинув на затылок спортивную кепку. Я не был сумасшедшим, я очень надеялся на чудо — я не верил, что у меня больше нет матери… Мне было тридцать лет. Я не понимал тогда, что такое смерть. Не принимал ее.
Второй перевал я тоже одолел без труда, как и первый. И «Тойота» снова резво побежала вниз. Километров через восемь находилось село, от которого до родительского дома мне оставалось километров сорок. Это был финишный отрезок моего пути.
А машина, тем временем, чутко реагируя на мою волю, вписалась в один поворот, в другой… а перед следующим я вдруг услышал у себя за спиной голос матери: «Куда ты спешишь?» Я глянул в зеркало – на заднем сиденье только моя сумка с вещами лежала. Начав притормаживать, я мысленно произнес то, о чем думал всю дорогу: «К тебе, мам, я хочу увидеть тебя». Ответ матери прожог мой мозг до затылка: «Мы не увидимся. Я умерла».
Я начал глазами искать съезд с дороги, чтобы остановиться и прийти в себя. И увидел впереди придорожный карман. Заехав в него, выключил двигатель и обхватил голову руками, массируя затылок, в котором ощущалась боль. И тут из-за поворота, до которого я не дотянулся, выехала огромная оранжевая машина с тремя ромбиками на капоте — лесовоз марки «Мицубиси» с длинным, порожним прицепом. Дорога-то, оказывается, не была заброшенной – она по-прежнему эксплуатировалась. И лесовоз, занимая всю дорогу, спешил на верхний склад, как лесорубы называют лесосеку…
Месяца через три после смерти матери к отцу приехала давняя знакомая нашей семьи – почти родственница. «Гриша, — рассказала она. – мне приснилась Маша и она попросила, чтобы я поехала к тебе и забрала ее платок, который находится в шкафу под постельным бельем». Как заявил отец, он сначала опешил, а потом вышел в соседнюю комнату и вынес платок, который действительно находился в шкафу под пастальным бельем. Этот платок он когда-то подарил матери на день рождения. Но она его так ни разу и не надела. И отец забыл о нем. А вот мать, оказывается, помнила.
*
О том, как умершая мать предупредила меня о возможной опасности на дороге и о том, что было связано с ее смертью, я рассказывал разным людям. Большинство из них не только без возражений принимали мой рассказ на веру, но и вспоминали нечто подобное о своих умерших родственниках (сожалею, что не записывал услышанное). Похоже, что тайну смерти мы сумеем разгадать только… переступив черту, на которой заканчивается жизнь.
*
На снимках из семейного альбома: девушка из украинской глубинки по имени Мотя (фото справа), медсестра полевого медсанбата Мария с позывным Украина – так война меняет людей.
Мама, моя Украина, моли Бога за нас и за нашу великую Украину! Мы нуждаемся в поддержке и заступничестве Царства Небесного. Аминь.
Владимир ШАК
(Ночь на 19 ноября 2023 года, город Запорожье)