По воспоминаниям знавших Евгения Быковского, а рассказ пойдет именно о нем, об уроженце Михайловского района Запорожской области, на фронте он отличался необычайной смелостью и погиб, вступив в одиночку в бой с 34(!) немецкими самолетами.
Звание Героя Советского Союза [посмертно] бесстрашному пилоту было присвоено – за спасение неофициальной столицы Украины, между прочим, по ходатайству его командира, которого сослуживцы в шутку называли «наш Маэстро».
Из биографии героя
Сведений об этом летчике, которого по праву могут считать своим жители Запорожской, Луганской и Ростовской областей, мне отыскать удалось немого. Причем даже это немногое весьма противоречиво. В наградном листе, например, составленном 18 июля 1942 года на пилота 5-го гвардейского истребительного авиаполка 207-й истребительной авиадивизии 3-го смешанного авиакорпуса 17-й воздушной армии сержанта Евгения Быковского, представленного к награждению орденом Красного Знамени, отмечается, что призван он был
Михайловским райвоенкоматом Днепропетровской области [до 1939 года, напомню, Запорожская область входила в состав Днепропетровской].
А в списке безвозвратных потерь 5-го ГИАП с 25 апреля по 10 мая 1943 года подчеркивается, что сбитый 27 апреля в воздушном бою в районе села Половинкино Старобельского района Ворошиловградской [ныне Луганской] области гвардии младший лейтенант Евгений Быковский на службу призван был
«через аэроклуб Ростова-на-Дону».
Кроме этого, в Михайловском районном краеведческом музее нашлись фотографии Героя и копия наградного листа, о котором я уже упоминал. Особо из него, отвлекусь на минутку, мне запомнилась фраза, многое говорящая о представляемом к награждению:
«Взаимную выручку в бою считает законом и в трудные минуты бросает преследование противника и идет на помощь товарищу».
От сотрудниц музея я также узнал, что в Ростов из Михайловки Евгений с семьей уехал после окончания второго класса местной школы, выпускниками которой, между прочим, являются еще три [!] Героя Советского Союза [включая двух летчиц]. Естественно, всем им в музее посвящен отдельный – геройский – стенд. А в центре Михайловки им установлены бюсты. Причем благодарные михайловцы Евгения Быковского даже в звании – до лейтенанта, повысили. И на всякий случай прикололи к его гимнастерке Золотую звезду Героя, которой он удостоен был… через двадцать два года после своей гибели.
Помнят о героическом летчике и в Ростове-граде, ставшем для Евгения второй родиной: в честь него названа одна из улиц города на Дон-реке.
Кое-что о боевом летчике-истребителе из Михайловки мне удалось выяснить и в Старобельске, где запорожцу тоже, как и в Михайловке, установлен памятник. От тамошних краеведов я узнал, что в 1939 году Евгений окончил аэроклуб в Ростове-на-Дону, а 1942 году – Батайскую военную авиационную школу. За успешную учебу был оставлен при школе инструктором, но после четвертого(!) рапорта добился отправки на фронт.
В действующей армии – с мая 1942 года. В общей сложности произвел 123 боевых вылета, участвовал в 48 воздушных боях, сбил девять самолетов противника.
Поющая эскадрилья таки существовала
И еще одна немаловажная деталь: воевал Евгений Быковский во 2-й эскадрилье 5-го гвардейского истребительного авиаполка. Командиром этой эскадрильей гвардии капитан Иван Лавейкин, которого после одного забавного случая сослуживцы стали уважительно называть, как я уже отмечал выше, «наш Маэстро».
Получилось так, что в каком-то городке на глаза летчикам попалось… фортепиано. Подойдя к нему, комэск провел рукой по клавишам и спросил у притихших товарищей: «Ну, что вам сыграть?». А пока те в замешательстве собирались с мыслями, предложил: «Да хотя бы «Амурские волны» послушайте».
Позже комэск признается, что кроме этой мелодии ничего другого играть не умеет. Тем не менее, прозвище «Маэстро» осталось за ним – настолько потрясла летчиков-гвардейцев фортепианная музыка в исполнении боевого командира.
И не просто боевого, а супербоевого: не случайно ведь в августе 1943 года ему будет присвоено звание Героя Советского Союза – за 24 лично сбитых самолета противника.
А теперь припомните, что воздушный ас Алексей Титаренко из легендарного фильма «В бой идут одни старики» тоже был гвардии капитаном и тоже – Героем Советского Союза. И его тоже уважительно звали Маэстро. А какой эскадрильей командовал киношный Маэстро? Правильно, 2-й. Как и его фронтовой прототип гвардии капитан Иван Лавейкин. Кстати, однажды эскадрилья получила в дар от Леонида Утесова два самолета. Правый борт их украшала надпись «От джаз-оркестра Леонида Утесова», а левый – название популярнейшего фильма «Веселые ребята». А когда присутствовавшая при передаче самолетов дочь Леонида Осиповича Эдит подарила летчикам патефон и набор пластинок к нему, эскадрилья гвардейца-Маэстро стало действительно поющей. Как и в полюбившемся многим фильме.
Иду против всех!
Летом 1942 года Евгений Быковский сбил первый самолет гитлеровцев, а уже в начале осени, как я уже говорил, был награжден орденом Красного Знамени.
В ноябре 1942 года полк кавалера одного из самых уважаемых в Красной Армии орденов перебросили на Юго-Западный фронт – для участия в боях за Сталинград. А весной следующего года пилот 2-й эскадрильи 5-го гвардейского истребительного авиаполка Евгений Быковский оказался вместе со своими боевыми товарищами на аэродроме у села Половинкино Старобельского района Ворошиловградской области.
Там и принял свой главный бой запорожец, ставший спустя много лет после войны одним из прототипов запомнившегося всем по фильму «В бой идут одни старики» летчика Виктора Щедронова, которого сослуживцы по 2-й – киношной, эскадрилье любовно называли Смуглянкой.
Не лишне будет заметить, что в 1943 году Старобельск стал первым освобожденным украинским городом и до освобождения Харькова оставался неофициальной столицей Украины. В Старобельске заседало правительство, раздавали указания республиканские компартийный ЦК и Верховный Совет. А еще в городе размещались 37 госпиталей для раненных. Гвардейский авиаполк Евгения Быковского прикрывал железнодорожную станцию Старобельск, через которую шли сотни эшелонов на фронт.
К слову, на участке фронта, где воевал 5-й гвардейский, с немецкой стороны в боевых действиях принимала участие 52-я истребительная эскадра, в составе которой были такие известные фашистские асы как Эрих Хартманн [самый результативный летчик Второй мировой, одержавший 352 воздушные победы] и Гюнтер Рааль [сбил 275 самолетов]. Это были те самые «бубновые» пилоты, о которых идет речь в фильме «В бой идут одни старики». Только в реальной жизни они на бортах своих самолетов рисовали не бубновых тузов, а… оскалившихся зверей – для устрашения. Несмотря на это, били их гвардейцы конкретно. С 19 декабря 1942 года по 1 марта 1943-го, например, 5-й ГИАП сбил 57 немецких самолетов, потеряв при этом только шесть машин. В связи с чем летчики-фронтовики никак не могли понять, откуда у фашистов появилось сумасшедшее количество сбитых самолетов – как у Хартмана и Рааля.
А дальше я предлагаю выслушать воспоминания бывшего командира 2-й – фронтовой, эскадрильи Ивана Лавейкина:
«27 апреля 1943 года над аэродромом «Половинкино» внезапно появилась группа фашистских самолетов, она состояла из 26-ти Bf-110 и 8-ми Bf-109.
Немцы сходу нанесли удар по соседнему аэродрому и уже находились на боевом курсе для налета на город Старобельск. В этот момент без приказа командования с нашего аэродрома взлетел дежуривший в истребителе прекрасный товарищ, летчик нашего полка младший лейтенант Евгений Власович Быковский. Его ведомый Георгий Баевский несколько отстал, на минуту-полторы задержавшись с запуском двигателя, и вот на глазах всего личного состава полка Евгений Быковский врезается в группу фашистских бомбардировщиков и, не обращая внимания на шквальный огонь стрелков, идет на сближение с ведущим. Видно было по всему, что фашистская группа пыталась выполнить второй заход и разбомбить город Старобельск, но фашистский ас – ведущий группы, заметил приближение нашего истребителя, и вся группа повернула на юг.
В этом бою Евгений Власович погиб, его самолет падал, отвесно пикируя, пушки самолета продолжали вести огонь».
Поняли, о чем сказал комэск? О том, что летчик продолжал вести бой, уже будучи убитым.
Самолет Евгения упал в болотистую пойму реки Айдар [весьма знакомое по сегодняшним событиям на востоке Украины название]. «Достать самолет или тело нашего товарища, – продолжает рассказ комэск, – нам не пришлось: невозможно было. Шагах в шестидесяти от места падения Жени Быковского была сооружена импровизированная могила. Похоронили фотографию Жени, и как-то случилось так, что могилу размыло весенними паводками. Много лет прошло, а на месте воздушного боя одного нашего истребителя с 34 фашистскими самолетами не осталось ни памятника, ни могилы».
А вот как о событиях того дня в небе над Старобельском описал гвардии полковник-инженер Николай Ильин в книге военных мемуаров «Гвардейцы в воздухе» [в рассказе полковника больше деталей]:
«Это произошло 27 апреля 1943 года. Полк продолжал базироваться на аэродроме Половинкино. Солнце уже взошло. По открытому полю гулял свежий весенний ветерок. Большинство самолетов полка было в воздухе – выполняли боевое задание за линией фронта, а другая небольшая часть машин, только что возвратившихся с боевого задания, с пустыми бензобаками и ящиками для снарядов ждали очереди для заправки горючим и боеприпасами. На покрытых лаком плоскостях и стеклах фонарей кабин «лавочкиных» играли яркие лучи солнца. Окружив самолеты, техники и механики старались как можно быстрее подготовить истребители к очередному вылету. Аэродром жил обычной фронтовой жизнью…
Вдруг тишину аэродрома нарушил отдаленный прерывистый рокот моторов. Было похоже, что это приближались вражеские самолеты. Так и оказалось: их длинные, едва различимые силуэты поблескивали на солнце. Это были двухмоторные истребители Ме-110 под прикрытием Me-109. В готовности к вылету были только два дежурных истребителя. С холма на окраине аэродрома, где находился командный пункт полка, высоко в небо взмыла, описала дугу и рассыпалась сигнальная ракета.
– Тревога! — закричал басистым голосом механик дежурного самолета.
Сидевшие наготове в машинах летчики начали запускать моторы. У старшего летчика Евгения Быковского мотор запустился сразу, а у его напарника, как назло, воздушный винт проворачивался вхолостую. Что делать?
Не до раздумий: цель налета фашистов ясна — впереди по курсу наш аэродром и важный железнодорожный узел города Старобельска, где в это время разгружались наши эшелоны с солдатами и боевой техникой, и аэродром Бутово, забитый самолетами недавно перелетевшего сюда истребительного авиаполка нашей авиадивизии.
Быковский взлетел. Не каждый решится на такое. Убрав сразу после отрыва самолета шасси, он перевел машину в набор высоты. Расстояние между его истребителем и самолетами противника сокращалось, а высота росла предательски медленно — времени на разгон скорости не оставалось. Люди на аэродроме замерли в волнении. Самолеты сближались. Один против тридцати четырех! И этот один — наш летчик Евгений Быковский. Так мог поступить человек, ненавидящий заклятого врага всеми силами своего горячего сердца. Каждый из нас верил: Женя не дрогнет, не свернет.
Евгений направил тупой нос своего Ла-5 на ведущего фашистской группы. Ударил из двух пушек. «Мессер» задымил, со снижением пошел к земле. Me-110 плотнее сомкнули строй. Фашисты открыли по смельчаку огонь. С земли хорошо было видно, как машина нашего летчика буквально была осыпана градом снарядов и пуль. Быковский настойчиво продолжал пробираться сквозь бурлящий ураган огня к ведущему вражеской группы, обстреливая из двух пушек короткими очередями встречающиеся на его пути Me-110. Фашисты опешили. Строй их первой группы стал распадаться. Быковский с ходу врезается во вторую группу. Некогда было ему выбирать удобную позицию для атаки. Сейчас главное — упредить врага, не дать ему возможности сбросить бомбы прицельно. И гвардеец повторяет атаку. Его самолет идет прямо в лоб вражеской группы. Евгений стреляет короткими очередями. Строй распался. Заметались фашисты по небу. Прицельного бомбометания не получилось.
Быковский напористо атаковал. Момент был упущен, и фашисты спешили поскорее освободиться от бомб. Второй «мессершмитт» зачадил, оставляя за собой дымный след. Враги, видимо, понимали, что каждую минуту могли подойти с соседних аэродромов советские истребители, и на второй заход для бомбежки не решились. Отказались они и от удара по железнодорожной станции.
Резко задрав свой истребитель, наш летчик продолжал атаковать вражеские самолеты. Фашисты стали разворачиваться на юго-запад. Уже на отходе, обозленные тем, что им помешал бомбить всего один советский истребитель, набросились на него. Они зажали Быковского со всех сторон: сзади, сверху, сбоку, снизу и били со всей силой бортового оружия.
– Собьют же… – сокрушенно вздохнул командир полка, не отрывавший взгляда от самолета Евгения. — И помочь ему нечем!
На земле не было ни одного готового к полету самолета.
Гвардеец развернулся. Теперь его истребитель был в самой гуще прошивавших небо огненных трасс пушек и пулеметов. Целый каскад смертоносных трассирующих пуль обрушился на Ла-5. Улучив момент, Евгений в последний раз атаковал в лоб оказавшегося рядом Me-110 и уже открыл по нему огонь. А в это время со всех сторон с дистанции 50–70 метров почти одновременно последовали длинные очереди из всех огневых точек Me-109. «Лавочкин» неестественно перевернулся через крыло, стал падать отвесно с работающим на полных оборотах мотором.
На аэродроме все замерли. Выполнив свой воинский долг, Женя уходил в бессмертие.
Километрах в трех к югу от Половинкина раздался взрыв. Внезапно наступила гнетущая тишина.
– Санитарную машину! Врача! – крикнул Зайцев [командир авиаполка], выйдя из минутного оцепенения. Без команды, не разбирая дороги, прыгая через канавы, приаэродромные окопы и щели, бежали однополчане к месту происшествия. Туда же помчалась санитарная машина.
В тяжелом молчании остановились у края глубокой воронки те, кто попал сюда первым.
Из подъехавшей санитарной машины выскочил полковой врач Овсянкин. Но он уже был не нужен…
Обломки Ла-5, врезавшись в заболоченную землю, ушли на несколько метров вглубь, похоронив вместе с собою и Женю. Воронка быстро заполнялась водой. Из нее доносился острый запах бензина и отработанного масла.
Возвратилась с задания большая группа летчиков. Но горькая весть смела с обветренных лиц гвардейцев радость победы. Да, Женя никогда больше не поднимет в воздух свой истребитель…
Весь полк собрался у места падения самолета Быковского. Начался траурный митинг. Трудно было говорить выступавшим, у многих из глаз потекли слезы.
— За смерть твою, Женя, отомстим! — поклялся гвардии капитан Лавейкин, командир эскадрильи, в которой воевал Быковский.
От проезжей дороги принесли огромный серый валун. Положили рядом с воронкой, как временный памятник герою. Раздался трехкратный залп прощального салюта погибшему герою, как призыв к бою, к мести. Да, Евгений Быковский был человеком высокого мужества. Ценою своей жизни он отразил прицельный удар фашистов по аэродрому и железнодорожной станции.
К нам в полк Евгений Быковский прибыл в мае 1942 года из Батайской военной авиационной школы пилотов с должности летчика-инструктора и сразу включился в боевую работу. Высокого роста, с буйной черной шевелюрой, широкоплечий, отменного здоровья. В авиашколе он увлеченно занимался боксом, любил на спор гнуть руками гвозди, железные прутья. Любил также сесть за фортепьяно, сыграть и вместе с друзьями спеть песню «Ростов-город, Ростов-Дон». Его могучий бас заметно выделялся из общего хора, а вот танцевать стеснялся: то ли плохо получалось, то ли смущал его рост. Мы часто видели его доброжелательно улыбающимся, спокойным. Он любил шутить, чувство юмора никогда не покидало его».
*
…Обломки самолета в высохшей пойме реки Айдар отыскали школьники из Старобельска в 1964 году. О Евгении Быковском им поведали их московские сверстники, услышавшие рассказ о бое в небе над Старобельском от побывавшего у них в гостях бывшего командира 2-й эскадрильи Ивана Лавейкина [к тому времени он уже носил генеральские лампасы].
Проведя поисковые работы и обнаружив в кабине самолета останки Евгения Быковского, жители Старобельска и ветераны 5-го гвардейского авиаполка отправили в министерство обороны ходатайство о присвоении бесстрашному летчику-гвардейцу звания Героя Советского Союза.
Получив его, министерские чиновники тут же «забыли» о нем. «Вспомнить» о поступившем в министерство ходатайстве помог рассказ на «Голубом огоньке» 9 мая 1965 года генерала авиации Ивана Лавейкина, от которого теперь уже вся страна узнала о подвиге 22-летнего летчика-гвардейца, спасшего неофициальную столицу Украины.
Звание Героя Советского Союза Евгению Быковскому было присвоено [посмертно] 14 мая 1965 года.
**
А много лет спустя после войны, в гостях у летчиков 5-го гвардейского истребительного авиаполка, боевой путь которого завершился в Берлине, в конце 60-х годов во время шефской поездки в Венгрию, где базировались летчики-гвардейцы, побывал актер и режиссер киностудии им. Довженко Леонид Быков. Там, на аэродроме Шермелек, он впервые услышал и о 2-й «поющей» эскадрилье, и о Маэстро-Лавейкине, и о его фронтовых товарищах. А в музее боевой славы части гостю рассказали о том, что летчики 5-го гвардейского особо отличились при освобождении родных ему мест – Краматорска и Донбасса. И давняя, хранимая в самых потаенных уголках души, идея кинокартины о летчиках [в юности Леонид очень мечтал о небе и даже пытался поступить в летное училище, но не прошел по здоровью] обрела реальные очертания и уже не отпускала его до самого дня премьеры фильма о «стариках»-истребителях.
Между прочим, кроме Евгения Быковского, с фильмом «В бой идут одни старики» связаны еще два наших земляка:
уроженец Запорожья киноактер Дмитрий Миргородский сыграл в картине роль пехотного капитана, бойцы которого сбили летавшего на разведку на фашистском «мессере» Маэстро [с ним Маэстро потом спирт пил], а сценарий для фильма написал – в соавторстве с Леонидом Быковым и Евгением Оноприенко, уроженец Полог Александр Сацкий.
Владимир ШАК
Маэстро и Смуглянка [из кинофильма]
Маэстро и Смуглянка [на фронте]
Гвардейцы Ивана Лавейкина в Старобельске [Евгений Быковский в нижнем ряду второй слева]
Евгений Быковский [один из немногих сохранившихся снимков Героя]
Бюст Евгения Быковского в Михайловке
***
Фрагмент фильма “В бой идут одни старики”:
“Как же вы не заметили – мы ж сегодня над моей Украиной дрались!”
