Примета времени: в Запорожье возле официальных рынков вновь появились рынки стихийные, на которых обнищавшие люди продают всякую всячину: от собственных наград до никому не нужных роман-газет – были такие в коммунистические времена книги, издававшиеся в виде журналов.
Приостановившись возле таких стихийщиков, я обнаружил на раскладке двухтомник Чехова – его избранные рассказы и повести, а также пьесы. По сути, это был весь Чехов, которого не лишне иметь в домашней библиотеке.
Оказалось, все книги – а их было достаточно много, шли по десять гривен за штуку – по цене килограмма яблок сорта Симиренко.
Конечно же, я купил чеховский двухтомник, в котором сразу же нашел рассказ «Злоумышленник», известный мне почти наизусть.
Пожалуй, это самый лучший рассказ Чехова, впервые опубликованный им под псевдонимом Антоша Чехонте в 1885 году в «Петербургской газете».
Сюжет его бесхитростен, но оторваться от рассказа невозможно, настолько он живо написан.
«Перед судебным следователем, – начал читать я вполголоса, – стоит маленький, чрезвычайно тощий мужичонко в пестрядинной рубахе и латаных портах. Его обросшее волосами и изъеденное рябинами лицо и глаза, едва видные из-за густых, нависших бровей, имеют выражение угрюмой суровости. На голове целая шапка давно уже нечесанных, путаных волос, что придает ему еще большую, паучью суровость. Он бос».
Это уже, по сути, рассказ в рассказе, особую прелесть которому придает пестрядинная рубаха тощего мужичонки. Пестрядинная – это из разноцветных ниток. Пестрая, значит. И таких пестрых слов у Чехова масса. Он знал язык и виртуозно использовал его. Несмотря на то, что не имел филологического образования – был, как известно, медиком.
Я перевернул книгу, изданную, кстати, в 1979 году, и прочитал ее цену: 4 руб. 80 коп.
Для 1979 года, однако, дороговато. В том году мое месячное жалование именно столько составляло: 4 руб. 80 коп.
Правда, на одежду и на питание тогда тратиться не приходилось: черную форму и тельняшку к ней мне регулярно выдавал баталер, а обедал я, как и мои сослуживцы, в столовой нашей воинской части. Поэтому четыре восемьдесят в месяц для матроса срочной службы – это почти за глаза было.
А теперь вот Чехов по десятке идет. По цене килограмма яблок и… дешевле булки хлеба.
То ли у нас хлеб подорожал, то ли классики литературы обесценились.
То ли еще что-то не так в жизни происходит.
Владимир ШАК
