Специалисты утверждают, что главная водная артерия нашей страны, Днепр, уже и не река вовсе, а каскад зарегулированных озер. Более того, экосистема, которая существовала веками, полностью разрушена человеком. Причем всего за каких-то последних несколько десятков лет. Но самое страшное, что эти разрушительные процессы продолжаются.
Насколько кардинальны и необратимы эти перемены? Можно ли их остановить и сохранить хотя бы то, что осталось? Об этом «МИГу» рассказал ихтиолог Управления Государственного агентства рыбного хозяйства в Запорожской области Максим Бронзюк.
Пролог
Потомственные запорожские рыбаки, со слов своих отцов и дедов, рассказывают удивительные истории о рыбалке на Днепре в начале 30-х годов прошлого века [тогда ДнепроГЭС еще только строилась]. Весной рыба массово шла на нерест. Основным объектом промысла, ради которого в этот период сюда массово съезжались любители лова, была черноморская сельдь. Так вот, на порогах в районе села Петро-Свистуново, рыбак выбирал место, где между скалами был небольшой проход, через который идет вода, и опускал в воду внушительных размеров подсаку. На берегу уже стояла телега с бочками и солью. Опустил подсаку в воду, перекурил пару минут, вытащил улов. Селедку и осетра [это не оговорка!] – сразу в соль. Другую рыбу, включая сазанов, судаков, леща, могли взять только «на юшку» или вовсе выпускали обратно в реку. В те времена это была едва ли не бросовая рыба, ее особо не ценили. В целом, всего за неделю набирали 16 бочек отборной рыбы и возвращались домой. Такая вот рыбалка была в 1932 году. Но потом все изменилось.
Ловись, осетр, – большой и очень большой!
До того, как Днепр перегородили плотинами, в нем обитали рыбы трех экологических групп: местные, полупроходные и проходные.
Местные рыбы постоянно живут на небольших участках реки и длительных миграций не совершают. Это щука, сазан, лещ, плотва, карась, сом, линь.
Полупроходные – те же виды рыб, но обитающие в устьях рек и опресненных участках морей [пресноводная рыба выдерживает соленость до 12-ти промилле]. В нашем случае это нижний Днепр и Днепровско-Бугский лиман. Полупроходные рыбы составляли большинство видового состава днепровских обитателей в нашей области. Это судак, чехонь, лещ, тарань, синец, белоглазка, сазан, рыбец, клепец, густера. На нерест они шли вверх по течению. Миграции не совершала разве что щука и карась.
Это интересно!
Кстати, сегодня в Днепре почти нет тарани или плотвы как таковой. Мы имеем гибридные формы. Многие рыболовы и не знают, как отличить настоящую плотву от настоящей тарани. Это хорошо видно весной. Если вы возьмете в руки тарань – она шершавая, а плотва, наоборот, вся в слизи – белая, гладкая, прямо выскальзывает из рук. Живет плотва в прибрежных зарослях плавневой части, редко достигает размеров 20-22 сантиметров и очень немногочисленна. Образовавшийся гибрид больше похож на тарань, достигает размеров 30-35 см и весит более килограмма; совершает небольшие миграции [максимум до 100 км]. Обитает, в частности, в районе Васильевки, а на нерест идет в плавневую часть острова Хортица.
И третьи – проходные рыбы, которые живут только в море, а нерестятся в реке. При этом они проходили расстояние до 700 и даже 1000 км. Это черноморские сельди и все виды осетровых (кроме стерляди)- осетр, белуга, севрюга, шип.
Ранее 80 процентов годового стока воды приходились на апрель-июнь. На каменистом и песчано-галечниковом дне при постоянном течении нерестились осетровые, сельди, рыбы-усачи, рыбцы, подусты, голавли, язи, ельцы, чехонь, жерех. Благоприятные условия для нереста были и для рыб, откладывающих икру на растительность.
Место, где сейчас стоит Каховская плотина, – узкое, напоминающее бутылочное горлышко, если считать, что возле сел Беленькое и Малокатериновка – днище «бутылки». Поэтому в весеннее половодье уровень воды здесь резко поднимался на несколько метров, а затем медленно падал в течение двух-трех месяцев. Вода заливала огромные площади Конско-Днепровских плавней. Это были заливные луга. Именно сюда устремлялись на нерест щуки, судаки, сомы, сазаны, лещи, тарань, густера, синец, белоглазка. И большая часть этой рыбы приходила с низовьев Днепра и Днепровско-Бугского лимана. Условия превосходные: трава на заливных лугах имеет свойство расти под водой. Она вегетирует, выделяет кислород. Если посмотреть сверху в солнечный день, то вода на поверхности легонько бурлит от пузырьков, так что икра рыбы еще и обогащается кислородом. Небольшая глубина обеспечивала быстрый прогрев воды, бурное развитие планктона и ускоренный рост мальков. Медленный спад уровня воды позволял малькам подрасти и беспрепятственно «скатиться» в русло. Это были идеальные условия для нереста, которых сегодня уже нет.
Это интересно!
Рыбная ловля являлась одним из любимых развлечений жителей Александровска. Уже в XIX веке тут проводились соревнования среди рыболовов. Основными объектами спортивного лова были осетровые, сомы, судаки и сазаны. Плотву, карася и даже щуку ценными не считали. Где сейчас эти щуки?
Днепр – уже не река…
После постройки плотин Днепр, по сути, перестал быть рекой и стал каскадом водохранилищ с экосистемой ближе к озерному типу. Строительство Днепровской ГЭС отрезало 80 процентов нерестилищ проходных рыб, а Каховская плотина – полностью. Плотины перекрыли естественные пути миграции, и уже только поэтому изменился видовой состав рыб. Оставшаяся сельдь сегодня имеет небольшие размеры и уже не образует промысловых скоплений. Осетровых в Днепре и вовсе не стало, а те немногочисленные, которые обитают в Днепровско-Бугском лимане, выращиваются искусственно на осетровом заводе в Херсонской области, так как отсутствуют условия для их естественного размножения.
Строительство водохранилищ также привело к перераспределению стока воды. Сегодняшний Днепр – это искусственно регулируемая система. Причем на территории Украины Днепр абсолютно полностью зарегулирован. Вода течет по воле человека. Когда и какую гидротурбину на какой ГЭС включить, решает диспетчер единой энергосистемы из Киева.
Есть такой нормативный документ – «Правила эксплуатации Днепровских водохранилищ». Он определяет, какие уровни воды могут быть для каждого водохранилища, какие режимы и так далее. Кроме того, существует межведомственная комиссия, в которую входят представители от энергетики, рыбного промысла, транспортной инфраструктуры, сельского хозяйства и т.д. Каждый квартал они собираются и решают, какой должен быть расход по каждому водохранилищу, уровень воды и пр.
В Украине главное регулирующее водохранилище – Кременчугское. В половодье оно наполняется первым, Каховское – последним. Например, весной вода на мелководьях Каховского водохранилища уже прогрелась, щуке, окуню, плотве, лещу нужно идти на нерест, а воды нет. Больше всего страдают ранненерестующие рыбы – щука и окунь, численность которых в последние годы снизилась катастрофически.
В Запорожском и Каховском водохранилищах уровень воды в течение года колеблется в незначительных пределах – 0,7 м и 1,4 м соответственно. Оба водохранилища существуют в так называемом ирригационном режиме для обеспечения работы многочисленных оросительных систем. Высокий и неизменный уровень воды – с июня по октябрь, минимальный – в феврале.
Еще есть такое понятие, как суточное регулирование нагрузки частоты и нагрузки в электрических сетях. На Запорожском водохранилище выше ДнепроГЭС допустимое суточное колебание воды составляет 70 сантиметров – в строго оговоренных отметках.
Как же влияет суточное регулирование на нерест рыбы? Рыба реагирует на подъем уровня воды. Самый высокий уровень у нас с ноля часов до семи утра. Движимая инстинктом, рыба ночью выходит на залитые мелководья и нерестится, а утром включаются турбины, уровень воды падает. Результат – икра на суше.
В 1990 году была зафиксирована гибель трех миллиардов штук икринок плотвы по всей акватории водохранилища! Водоем потерял в перспективе 500 тонн рыбы.
Агентство рыбного хозяйства в Запорожской области подало иск в суд и выиграло его. Это беспрецедентный и пока единственный в Украине случай, когда после судебного решения изменили правила эксплуатации Днепровских водохранилищ и установили граничные колебания на период нереста не 70 см, а 40 см. С тех пор массовая гибель икры от обсыхания на Запорожском водохранилище не фиксировалась.
В Каховском водохранилище уровень воды весной не привязан к конкретным отметкам и поднимается по мере наполнения водохранилища. В 60-е годы прошлого века суточные колебания достигали до одного метра. Икра гибла в огромных масштабах, что существенно снизило количество рыбы. С середины 70-х годов размах суточных колебаний снизился до 0,3-0,5 м. И все же обсыхание и гибель икры иногда наблюдается.
«Это новая, противоестественная экосистема!»
Перекрытие Днепра плотинами, сезонное и суточное регулирование уровня воды создали новые неблагоприятные условия – прежде всего, для нереста рыб.
Те виды, которые размножались «на течении», постепенно исчезают. Полностью исчезли днепровский усач или марена, ерш носарь, елец. Практически не осталось берша, язя, подуста, чехони, рыбца, жереха. А улов большинства еще оставшихся в Днепре ценных рыб уменьшился в десять раз.
Происходили и другие негативные процессы. Вода заливала пойму и не сходила, растительность в итоге перегнивала и загрязняла водоем. Это называется вторичное загрязнение. Сюда же можно отнести и размыв берегов Каховского водохранилища [и не только], при котором в водоем ежегодно попадают сотни тысяч тонн почвы. И если до строительства плотин попадающие в реку минеральные и органические взвеси обеспечивали плодородие заливных лугов, которые фильтровали и очищали воду и создавали благоприятные условия для нереста рыбы, то теперь они просто накапливаются в водоеме и загрязняют его. Водохранилища быстро заиливаются, зарастают и заболачиваются.
Еще в 1970-х годах заросшие участки в Каховском водохранилище почти не встречались. Даже в начале 90-х весной – едешь на контрольный лов из Кушугума в сторону Кучугур, а вода прозрачная, нигде никакой растительности, никакого ила.
Что мы видим сейчас в районе Кучугур? Вода совсем не такая прозрачная, дно рыжее или черное. Черное – это ил. А рыжее потому, что там масса прошлогодней растительности, которая не успела разложиться.
Сильнейшее неблагоприятное воздействие на водоемы оказывает также интенсивная хозяйственная деятельность человека, в результате которой Днепр пополняется промышленными отходами, канализационными стоками, агрохимикатами, смываемыми с полей.
Вот лишь один пример. Зима 1967-68 гг была бесснежная, холодная и ветреная. Ветер буквально срывал верхний слой распаханной почвы, которая переносилась и вновь оседала черным слоем – в том числе и на заледеневшей поверхности Каховского водохранилища. Весной лед растаял, и вместе с землей в воду попали минеральные удобрения с полей. Итог – массовый мор рыбы. Тогда Каховское водохранилище почти утратило популяцию сазана. От азотных удобрений у рыб буквально выело глаза. Тысячи тонн сазана вывозили и закапывали. К ликвидации последствий замора были даже привлечены военные части.
Через десять лет, в конце 70-х годов, от язвенной болезни, спровоцированной сильнейшим промышленным загрязнением, погиб почти весь судак в верхней части Каховского водохранилища. По тем же причинам от болезней погибло множество раков и до 50 процентов отложенной икры, так как большинство нерестилищ находится в непосредственной близости от Запорожья.
Строительство плотин и сброс в Днепр промышленных, сельхозяйственных и бытовых отходов привело к изменению не только гидрологии, но и химического состава воды. Преобладавшие в реке ионы калия заместились ионами натрия. То есть ионный состав стал такой же, как и у морской воды. Создание больших по площади водохранилищ привело к увеличению испарения с их поверхности. Вода испаряется, а соли остаются.
К этому следует добавить сброс в Днепр соленых шахтных вод, объем откачки которых из шахт значительно возрос из-за подъема уровня грунтовых вод, вызванного строительством водохранилищ. В итоге содержание солей в воде увеличилось с 0,3 до 0,7-0,8 г на литр.
Это создало благоприятные условия для жизни в водохранилищах мелких морских рыб – тюльки, атерины или песчанки, перкарины, азово-черноморских бычков разных видов, которые заняли созданные человеком свободные экологические ниши и в настоящее время составляют значительную часть ихтиофауны водохранилищ Днепра.
В целом же была создана совершенно новая противоестественная экосистема.
Численность ранее обитавших в Днепре рыб уменьшается, а кормовая база увеличивается, особенно зоо- и фитопланктона. В летние жаркие дни вода превращается с густую зеленую кашу, но есть это некому. В реке просто не было рыб, которые питаются фитопланктоном.
Сегодня же в водохранилищах биомасса фитопланктона постоянно растет, в больших количествах развиваются сине-зеленые водоросли, которые раньше в условиях реки практически не встречались. К тому же они токсичны, а отходы их жизнедеятельности угнетают развитие других видов водорослей, доступных для питания зоопланктона. Как результат – заиливание и заболачивание водоема, уменьшение содержания кислорода в воде. В комплексе все эти факторы приводят к летним заморам рыбы. На Каховском водохранилище эта проблема появилась в начале 2000-х годов. С тех пор зафиксирована гибель более 120 тонн рыбы и 70 тысяч экземпляров раков.
Классический замор был в июле 2003 года на восьмикилометровом участке в районе села Большая Знаменка Каменско-Днепровского района. Тогда за один сезон потери составили 67 тонн рыбы.
Сколько сейчас ежегодно погибает рыбы и раков, точно не известно. Но ныряльщики рассказывают, что в летнюю жару в верхней озеровидной части водохранилища, которая фактически стала отстойником загрязнений, они наблюдают по всему дну мертвых раков и бычков. Кроме того, гибнут от замора и другие живущие на дне организмы, служащие кормом рыб, – черви, личинки насекомых (мотыль), моллюски. Гибель моллюсков–фильтраторов, которые питаются фитопланктоном, еще больше увеличивает его численность и способствует усилению заморов. На дне появляются мертвые сероводородные зоны, где нет ничего, кроме бактерий, не нуждающихся в кислороде.
Особенно это характерно для глубоководного Запорожского водохранилища. В летние месяцы при высокой температуре воды на глубинах более 25-30 м образуется сероводородный слой, характерный для Черного моря. Поэтому в промысловых сетях, стоящих на большой глубине, рыба часто бывает мертвой и молочно белой. Попала в сети днем или вечером, а ночью погибла и побелела от поднявшегося сероводорода.
О скорости процессов заиливания и заболачивания можно судить по такому факту. Еще в 2001 году на правом берегу Запорожского водохранилища на границе соснового леса и поселка Мельничный, был песчаный пляж, а уже в 2011-м на том же месте – полметра грязи и заросли тростника. Поэтому, если не предпринимать никаких мер, то перспектива у наших водохранилищ одна – постепенное превращение в болото. Вопрос лишь в том, как быстро это произойдет.
Помогут «биологические мелиораторы»
Ихтиологи, которые участвовали в разработке проекта строительства ДнепроГЭС и заявляли о значительных убытках рыбному хозяйству и почти полной потере осетровых от строительства плотины, сгинули в сталинских лагерях, как враги народа. У страны тогда были другие приоритеты.
Однако позже для компенсации негативного влияния плотин было построено нерестово-выростное хозяйство площадью почти 1000 га на реке Конка, которое на государственные средства выращивало и выпускало в водохранилище молодь сазана и леща. Но, учитывая массовое цветение воды в водохранилище, с 60-х годов хозяйство перешло на выпуск в Днепр сеголеток и потом двухлеток так называемых биологических мелиораторов, поедающих водоросли, – толстолобиков и белого амура. Со временем уловы растительноядных рыб стали расти и через несколько лет достигли 1500-2000 тонн в год.
Одно лишь «но» – толстолобики и белый амур в условиях днепровских водохранилищ не размножаются. Поэтому, чтобы вылавливать, к примеру, по две тонны за сезон взрослого толстолобика, нужно ежегодно запускать в реку 2,5-3,0 миллиона голов двухлеток этой рыбы.
Однако бюджетное финансирование постепенно сокращалось и полностью прекратилось с 2002 г. Как следствие – пропорциональное уменьшение вылова растительноядных.
С 2004 года, впервые Украине, началось выделение средств на биологическую мелиорацию из Запорожского городского и областного экофондов. С 2007 года эти мероприятия вошли в программу развития рыбного хозяйства Запорожской области до 2010 г. Тогда же было возобновлено финансирование из госбюджета. Благодаря этому в 2007-2009 гг. на зарыбление дополнительно потратили 2,5 млн грн. Но с 2010 года госфинансирование было вновь прекращено. А вот проблема осталась.
В нынешних условиях для достижения существенного мелиоративного эффекта в Каховском водохранилище наука определяет уже гораздо больший объем необходимого зарыбления – выпуск в реку десять-пятнадцать миллионов двухлеток растительноядных рыб в год. Почему так много? Да потому, что это уже скорее не чистый водоем, а болото. Нужны немалые государственные капиталовложения, чтобы спасти водохранилище – в том числе, как источник питьевой воды. Тем более, что построенное на бюджетные средства нерестово-выростное хозяйство зарыблением Каховского водохранилища уже давно не занимается. Фактически оно прекратило свое существование, как единый хозяйственный комплекс, а пруды розданы в аренду. В итоге сегодня, с учетом всех источников финансирования, в Каховское и Запорожское водохранилища в пределах области ежегодно выпускают всего лишь от 400 тысяч до одного миллиона экземпляров растительноядных и аборигенных видов рыб. А это не более четырех процентов от потребности.
Подготовила Светлана ШКАРУПА
Фото из архива “МИГа” и Интернета